"Когда ты начинаешь всматриваться в бездну, у тебя чай остывает" (с)
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
понедельник, 25 сентября 2006
22:17
Доступ к записи ограничен
"Когда ты начинаешь всматриваться в бездну, у тебя чай остывает" (с)
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
"Когда ты начинаешь всматриваться в бездну, у тебя чай остывает" (с)
Я прощаюсь с проходными дворами на углу Невского проспекта и улицы Восстания. На их месте теперь пыль, горы кирпича, ломаные двери, повисшие на слабых петлях на высоте нескольких этажей, и куски старых истертых обоев. Несколько уцелевших стен пока уцелевших смотрят пустыми окнами прямо в небо или открывают дверные проемы в пустоту. Эти обломки с неровными краями торчат по краям новообразовавшегося пустыря, как гнилые зубы… (У меня недавно сломался зуб. Если каждый раз перед снесением домов у меня будут ломаться зубы, я стану пусторотой, как лягушка)
Просто Город нашел новый способ наносить себе шрамы. Когда мы привыкли к трещинам и кракелюрам, к обнажившимся кирпичам под опавшей, как осенние листья, штукатуркой, к гнутым решеткам на окнах подвальных этажей, к темным аркам и грязным дворам, когда мы стали считать их достоинствами, когда мы уверовали в истинность мисимовского: «раны улицы – это и есть ее красота» - ему это надоело. Ибо он не хочет быть красивым, но хочет быть уродливым. Поэтому он дал приют бесталанным хирургам, отчисленным из медучилищ с тем, чтобы они перекроили его тело и вставили ему дешевые бетонно-зеркальные протезы, которые мы уже не сможем назвать красивыми.
Он с легкостью избавляется от домов, дорог, мостов, от всего, что было для нас важным, и ему безразлично, что кто-то любит их. Они красивы, и он отрекся от них. Они – уже не часть Города.
И мы только теперь вспоминаем, что Город нельзя любить. Мы вспоминаем, что его можно только ненавидеть… мы сами – его отвергнутые стены, недостаточно уродливые, чтобы быть его детьми. Он избавился от нас, как никчемная мать, предпочетшая аборт. Отрекшись от нас, Город с легкостью усыновляет быдло, фашистов, блестящих гусениц и прочий антропологический мусор.
Забытый вкус детского порошка от кашля на губах – тошнотворный вкус ненависти.
Я ненавижу тебя, Город! Слышишь ты?!...
Просто Город нашел новый способ наносить себе шрамы. Когда мы привыкли к трещинам и кракелюрам, к обнажившимся кирпичам под опавшей, как осенние листья, штукатуркой, к гнутым решеткам на окнах подвальных этажей, к темным аркам и грязным дворам, когда мы стали считать их достоинствами, когда мы уверовали в истинность мисимовского: «раны улицы – это и есть ее красота» - ему это надоело. Ибо он не хочет быть красивым, но хочет быть уродливым. Поэтому он дал приют бесталанным хирургам, отчисленным из медучилищ с тем, чтобы они перекроили его тело и вставили ему дешевые бетонно-зеркальные протезы, которые мы уже не сможем назвать красивыми.
Он с легкостью избавляется от домов, дорог, мостов, от всего, что было для нас важным, и ему безразлично, что кто-то любит их. Они красивы, и он отрекся от них. Они – уже не часть Города.
И мы только теперь вспоминаем, что Город нельзя любить. Мы вспоминаем, что его можно только ненавидеть… мы сами – его отвергнутые стены, недостаточно уродливые, чтобы быть его детьми. Он избавился от нас, как никчемная мать, предпочетшая аборт. Отрекшись от нас, Город с легкостью усыновляет быдло, фашистов, блестящих гусениц и прочий антропологический мусор.
Забытый вкус детского порошка от кашля на губах – тошнотворный вкус ненависти.
Я ненавижу тебя, Город! Слышишь ты?!...
понедельник, 18 сентября 2006
11:54
Доступ к записи ограничен
"Когда ты начинаешь всматриваться в бездну, у тебя чай остывает" (с)
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
"Когда ты начинаешь всматриваться в бездну, у тебя чай остывает" (с)
Шесть лет назад мы с сестренкой вместе вступали в осень, шагая по осколкам наших уникально-банальных детств. Или же это осень ступала по нам, по нашим спинам, на которых, как на асфальте, кто-то нарисовал белые глянцевые «зебры». Спотыкаясь о позвонки и увязая каблуками между ребрами, осень прошла по нам и оставила свою дорогу пустой для следующей осени. Потому что по спинам ходит только это время года, а остальные пробираются по нашим телам, используя иные тропинки.
Мне хотелось бы иметь кожу, которую я могла бы сбросить этой осенью, из которой могла бы выползти. Но у меня нет ни кожи, ни чего-либо еще, что можно было бы выбросить за ненадобностью.
Нужно умножить пустоту. Стереть резинкой карандашные линии прямо с верхним слоем бумаги, и, за неимением кисточки, смахнуть их рукой…
__________
* это уловка – писать метафорами. метафора никогда не передает то, что хочешь сказать. Она всегда приблизительна.
…вся человеческая речь – метафора.
Мне хотелось бы иметь кожу, которую я могла бы сбросить этой осенью, из которой могла бы выползти. Но у меня нет ни кожи, ни чего-либо еще, что можно было бы выбросить за ненадобностью.
Мне нужно что-то выбросить!
Нужно умножить пустоту. Стереть резинкой карандашные линии прямо с верхним слоем бумаги, и, за неимением кисточки, смахнуть их рукой…
__________
* это уловка – писать метафорами. метафора никогда не передает то, что хочешь сказать. Она всегда приблизительна.
…вся человеческая речь – метафора.
понедельник, 28 августа 2006
"Когда ты начинаешь всматриваться в бездну, у тебя чай остывает" (с)
…сопровождается различными психогенными невротическими расстройствами, в клинической картине которых ведущее место занимает депрессивная симптоматика. На первый план выступает характерная триада депрессивного синдрома: подавленное настроение, сопровождающееся грустным выражением лица, бедной мимикой; снижение мыслительной деятельности с тихой речью, негромким голосом, замедленным построением фраз; заторможенность движений со стремлением к уединению, общим снижением активности. Однако степень выраженности депрессивного синдрома не столь велика, как при эндогенных заболеваниях. В клинической картине депрессивного невроза преобладают психотравмирующие переживания с явлениями истероформности и вегетативно-сосудистыми расстройствами, плаксивостью, раздражительностью…
в последние годы я читаю литературу по психиатрии как собственную медицинскую карту
больше всего я боюсь, что моя симптоматика на самом деле неврозоподобна
в последние годы я читаю литературу по психиатрии как собственную медицинскую карту
воскресенье, 30 июля 2006
17:24
Доступ к записи ограничен
"Когда ты начинаешь всматриваться в бездну, у тебя чай остывает" (с)
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
пятница, 28 июля 2006
"Когда ты начинаешь всматриваться в бездну, у тебя чай остывает" (с)
я продолжаю вязать тебе носки из сплетенных в тугой клубок вен, артерий и капилляров. моя кровь будет биться в них, согревая зимой твои ноги…
я не помню, как все это началось и когда же я оказалась пришпиленной на ржавой булавке в уголке твоей коллекции. я редкий, но некрасивый мотылек, и ты даже не помнишь, что я у тебя есть… а я заблудилась среди твоих бесчисленных игл, бархатных подушек и опавшей с крыльев пыльцы. я уже не люблю тебя. мне кажется, я могла тебя любить только до тех пор, пока в мире оставались какие-то вещи, свидетельства, следы. но время все стерло, и в совершенно чистом, обновленном мире я не уверена, что когда-то любила тебя…
так просто: распустить все петли, разгладить вены раскаленным утюгом и вшить их обратно под кожу… или вышить ими цветочки на мышечных волокнах
ведь у меня нет кожи…
фото Евгения Шамана
я не помню, как все это началось и когда же я оказалась пришпиленной на ржавой булавке в уголке твоей коллекции. я редкий, но некрасивый мотылек, и ты даже не помнишь, что я у тебя есть… а я заблудилась среди твоих бесчисленных игл, бархатных подушек и опавшей с крыльев пыльцы. я уже не люблю тебя. мне кажется, я могла тебя любить только до тех пор, пока в мире оставались какие-то вещи, свидетельства, следы. но время все стерло, и в совершенно чистом, обновленном мире я не уверена, что когда-то любила тебя…
так просто: распустить все петли, разгладить вены раскаленным утюгом и вшить их обратно под кожу… или вышить ими цветочки на мышечных волокнах
ведь у меня нет кожи…
фото Евгения Шамана
среда, 19 июля 2006
"Когда ты начинаешь всматриваться в бездну, у тебя чай остывает" (с)
Этот Город – переплетенье иллюзий,
Наивных, жестоких –
Они скользят по спине
И вырастают в крылья
Среди камней одиноких,
Среди зеркал и сожженных писем
Напрасны усилья,
Потому что этот Город сильнее своих
Шестикрылых львов,
Неприступнее глухонемых дворцов
И обидчивее своих размалеванных дочерей…
Этот Город далеко не пламень –
Этот Город способен любую птицу
Превратить в камень.
Даже несуществующую.
Вот хотя бы чижик-пыжик –
маленьких холодный комочек,
на который молодежь и сопливые детки
без перерыва кидают монетки…
Это Город одноглазых фонарей,
скрипучих дверей
и луж, в которых отражается солнце,
А в него летят листья,
все в ржавчине и частых перепонцах,
Но многие не долетают до луж
и в гамаке ветвей виснут –
такие жалкие и беспомощные,
похожие не призрак…