симурякры атакуэ

[Savelle]

Иногда просыпаешься и понимаешь: корона-таки жмет. И тогда ты садишься и пишешь вот такого рода текст:

"Я хочу написать идеальный текст, текст текстов, который будет состоять из отрывков из всего написанного когда-либо. Из этих осколков должна быть составлена новая мозаика. И из старых слов получится принципиально новая книга, совсем о другом, потому что это мой выбор, моя картина моего мира, которого еще не было и потом никогда не будет <...> При этом “обыкновенный” читатель, разумеется, не обязан непременно угадывать, откуда взята та или иная фраза. Мне важно, что идеальный читатель знает все. Простой читатель сразу догадается, что предложение “Да”, заключающее этот кусок, есть Джойсово “yes”, заключающее его роман. Но мне важнее, что идеальный читатель знает, что это “да” - последний ответ Велимира Хлебникова на вопрос крестьянки, в доме которой он уходил из жизни: “Ну что, трудно умирать?” Другой кусок, занимающий десятки страниц “Измаила”, - “Приговор”. Это раскавыченные обрывки из десятков - если не сотен - книг. Поставленные плечом к плечу обрывки стилей создают в этой мозаике взрывную силу такой мощи, которой у них самих никогда не было. Это приговор самим себе, России, жизни <...> Одна из линий в романе “Венерин волос” решает задачу воскрешения. “Ибо словом был создан мир, и словом воскреснем” - эпиграф из еще одной ненаписанной книги. Реальность, в отличие от слов, исчезает, и осколки ее продолжают существование лишь в залежах слов - в дневниках, воспоминаниях, письмах. Необходимо найти в бескрайних залежах мемуарного мусора именно те реалии, который окружали ту ростовскую девочку <...> И так же важно воскресить именно тот самый писчебумажный магазин Иосифа Покорного, и того вымуштрованного приказчика, и тех уличных торговцев леденцами у ворот школы, и ощущения гимназистки, важность цвета клякс-папира, тоску старой женщины, вспоминающей о том, как нужно было прикреплять к тетрадям ленты <...> Именно эти детали нужно воскресить, а никакие не придуманные. Иначе воскрешение не состоится. Слова - материал. Глина. Важно то, что ты из глины слепишь, независимо от того, чем была эта глина раньше. Теперь о тоне дискуссии <...> Они никак не могут понять, что я пишу не их, а очень другую прозу. Я делаю литературу следующего измерения. Они судят о моих текстах, как о своих, как если бы судить о межгалактическом отношении по падению яблока. К счастью, людей, которым литература важнее, чем окололитературные скандалы, больше."

То есть ты как бы и писатель, но при этом своего чего-то вырождать не надо, достаточно понадергать самых гениальных строчек у других и сшить их в единый текст.
Конечно, у авторов принято друг друга цитировать с разной степенью очевидности, это даже круто. Но составить текст своего романа на 100% из прямых цитат (как это выглядит)- на такое осмелился только Шишкин. За это он получил горсть премий, всеобщее внимание и прочие плюшки. И теперь он позволяет себе высказывания в духе "я творец следующего измерения, бля, мне даны полномочия оценивать других авторов на гениальность и мемуаро-мусорность, а ты, читатель, еще докажи, достоин ли ты моих нарезок книг".
Предлагаю наряду с жанром "советская чернуха" ввести еще один - "охуевший постмодернизм".
Вообще-то, мне было бы даже интересно почитать книгу-коллаж, но после таких высказываний что-то не хотца... А вы что думаете?

@темы: с запахом типографской краски

Comments

[fairy queen]

"охуевший постмодернизм" -

[Savelle]

me and my Doctor, хватит ржать выскажись по теме.
А то у меня прям попоболь...

[Ameko]

Бред какой-то)
В принципе, я согласна с отдельными его утверждениями: тоже думаю, что слова, идеи и сюжетные ходы - материал, и "важно то, что ты из глины слепишь, независимо от того, чем была эта глина раньше". Но мне как-то всегда казалось, суть постмодернизма в том, чтобы превращать эти старые идеи в нечто новое, оригинальное или по крайней мере увлекательное, а не в прямом воровстве у другого автора) Ну ладно, в прицнипе, я могу представить себе книгу-коллаж, составленную из прямых цитат - это по-своему интересно. Но читать её что-то не хочется - противно, когда у автора до такой степени зашкаливает ЧСВ.
*перечитала твой пост и поняла, что по сути написала то же самое, что и ты*

[Savelle]

Ameko,
В продолжение: я всегда в некотором недоумении читаю, когда авторы хвалят сами себя и стремятся рассказать читателям, что они имели ввиду. Я с неприязнью встречаю хвалебные саморецензии. Одно дело, когда автор в ровном тоне анализирует свои тексты, задается вопросами, проводит какую-то умственную работу; но совсем другое - когда он в таких выражениях хвалит себя: "создать идеальный текст", "обыкновенный читатель/идеальный читатель", "я пишу не для них, я пишу литературу следующего измерения".
Как чья-то чужая хвалебная рецензия это все может быть любопытно, как оценка со стороны. Но как самопрезентация - не катит.
Если рассуждать в терминах постмодернизма, то я вообще считаю Шишкина не писателем, а читателем. И, может быть, умным и с чувством вкуса, но не идеальным, идеальных вообще не бывает.

[_Loreley]

я такое не буду читать- именно по тем причинам, по которым высказались вы с амеко.

[Ameko]

Я, кстати, почитала про этого Шишкина и заинтересовалась. Некоторые его чуть ли не лучшим российским писателем современности называют. Говорят, похож на Сашу Соколова.
Но эти вот самовосхваления ("Я делаю литературу следующего измерения...") реально неприятное впечатление производят.
Может, он просто жертва информационной войны и на самом деле ничего такого не говорил? Или говорил, но в более нормальном тоне?
Захотелось что-нибудь почитать у него, чтобы составить своё мнение. А ты что-нибудь у него читала?

[Savelle]

Ameko, говорят, он этот текст в своей "уютной жежешечке" опубликовал в ответ на обвинения в плагиате. Караковский этот высер назвал апологией паразитного текста.
Я его не читала еще, хотя после какой-то "громкой" премии были такие намерения, и я даже чуть не купила его книжку в Книгомании. Но пронесло
Так что ты можешь стать первопроходцем и рассказать нам потом, как оно.