"Когда ты начинаешь всматриваться в бездну, у тебя чай остывает" (с)
Когда мы еще учились на первом курсе, одной из любимейших телег администрации – наряду с деканскими внезапными обходами общежития по утрам, когда ты, заслышав знакомую поступь в коридоре, судорожно пытаешься запихать под кровать все лишние и запрещенные предметы, попутно натягиваешь на себя какую-то одежду и ждешь, что вот сейчас дверь бесцеремонно, не постучавшись, откроют, а потом будут задавать идиотские и непредсказуемо иррациональные вопросы – был карантин по гепатиту.
Общежития при учебном корпусе были пятиэтажными. В нашем на первом этаже располагалась комендантша со всеми своими подсобками, второй этаж был мужским, третий, четвертый и пятый – женскими. Карантин был объявлен по всему общежитию и выражался он в том, что нам были запрещены любые посетители, включая мужей и детей живших на верхнем этаже пятикурсниц. Но при этом к врачам сдавать кровь гоняли только парней. Зато регулярно. Не знаю уж сколько литров крови оставила в медпункте по соседству наша мужская половина факультета, однако же это на помешало фельдшерицам прозевать заболевшего парнишку.
Восстанавливаю историю, опираясь на ходившие по общежитиям слухи. Толстая и вредная врачиха, у которой в случае болезни надо было брать медотводы от учебы, и градусник которой неизменно показывал убийственные 36-с-небольшим вне зависимости от температуры тела больного, ставила диагнозы редко и неохотно. Парнишку Антона она так же, как и пытавших судьбу до него, отправила учиться. А когда прошло некоторое время и отрицать болезнь уже было невозможно, положила его в свой личный стационар между кабинетом, где на столе лежал тот самый градусник, и стоматологическим закутком.
Благо друзья Антона были достаточно адекватны и, по прошествии недолгого времени, нашли телефон и позвонили его родителям. Кто позвонил в скорую помощь уже не суть важно, Антона с критическим уровнем билирубина увезли в реанимацию.
По слухам, должен был быть суд, но дело замяли то ли деньгами, то ли оценками. Инвалидность по больной печени не из области неэстетичных.
И жизнь имеет чудесное свойство продолжаться. Особенно, если ты обладаешь искрометным чувством юмора:
- Интересно, слово «закаляться» происходит от слова «кал»?
…А потом на старших курсах у меня с одногруппницей Машей состоялся разговор на предмет «понятия не имею, кого из нынешних групп можно было бы послушать». Она мне говорит:
- А, ну в Молоке иногда Jane Air играют.
- Кто это такие то?
- Помнишь, Антона Сагачко, он там играет.
Ну да, действительно, он играет, и даже, если я не ошибаюсь, репетировал с друзьями на факультетских задворках.
А потом я стала наталкиваться на их диски в магазинах…
Сейчас у каждого десятого Jane Air в @музыке на Дневниках. А я так и не поняла, что же в них такого исключительного. Видимо, ничего. Только общие теплые насиженные места в 850 маршрутке…
Общежития при учебном корпусе были пятиэтажными. В нашем на первом этаже располагалась комендантша со всеми своими подсобками, второй этаж был мужским, третий, четвертый и пятый – женскими. Карантин был объявлен по всему общежитию и выражался он в том, что нам были запрещены любые посетители, включая мужей и детей живших на верхнем этаже пятикурсниц. Но при этом к врачам сдавать кровь гоняли только парней. Зато регулярно. Не знаю уж сколько литров крови оставила в медпункте по соседству наша мужская половина факультета, однако же это на помешало фельдшерицам прозевать заболевшего парнишку.
Восстанавливаю историю, опираясь на ходившие по общежитиям слухи. Толстая и вредная врачиха, у которой в случае болезни надо было брать медотводы от учебы, и градусник которой неизменно показывал убийственные 36-с-небольшим вне зависимости от температуры тела больного, ставила диагнозы редко и неохотно. Парнишку Антона она так же, как и пытавших судьбу до него, отправила учиться. А когда прошло некоторое время и отрицать болезнь уже было невозможно, положила его в свой личный стационар между кабинетом, где на столе лежал тот самый градусник, и стоматологическим закутком.
Благо друзья Антона были достаточно адекватны и, по прошествии недолгого времени, нашли телефон и позвонили его родителям. Кто позвонил в скорую помощь уже не суть важно, Антона с критическим уровнем билирубина увезли в реанимацию.
По слухам, должен был быть суд, но дело замяли то ли деньгами, то ли оценками. Инвалидность по больной печени не из области неэстетичных.
И жизнь имеет чудесное свойство продолжаться. Особенно, если ты обладаешь искрометным чувством юмора:
- Интересно, слово «закаляться» происходит от слова «кал»?
…А потом на старших курсах у меня с одногруппницей Машей состоялся разговор на предмет «понятия не имею, кого из нынешних групп можно было бы послушать». Она мне говорит:
- А, ну в Молоке иногда Jane Air играют.
- Кто это такие то?
- Помнишь, Антона Сагачко, он там играет.
Ну да, действительно, он играет, и даже, если я не ошибаюсь, репетировал с друзьями на факультетских задворках.
А потом я стала наталкиваться на их диски в магазинах…
Сейчас у каждого десятого Jane Air в @музыке на Дневниках. А я так и не поняла, что же в них такого исключительного. Видимо, ничего. Только общие теплые насиженные места в 850 маршрутке…
-
-
26.02.2007 в 23:24Кстати, большое спасибо за письмо, вчера получила, сегодня отправила ответ.
-
-
27.02.2007 в 12:23а меня-то он как интересует... ностальгирую...
а сегодня письмо из вивария получила. одна строчка. но радуюсь безмерно.
буду ждать